История не знает сослагательного наклонения, но если бы в Первой мировой войне победила Германия, а не страны Антанты, история Украины и Европы избежала бы многих трагедий и сегодняшних проблем.
Первая мировая война
Что случилось бы с Европой?
На прошлой неделе Дональд Трамп, Эммануэль Макрон, Владимир Путин и другие мировые лидеры собрались, чтобы почтить столетие окончания Первой мировой войны. И эти политики не зря отмечают это событие, ведь если бы результаты войны 1918 года были другими, ни один из них бы теперь не чувствовал бы себя столь уверенно, да и карта мира выглядела бы принципиально иначе.
Первая мировая привела к перестановке сил на международной арене и существенных изменений на карте мира: прекратили свое существование четыре империи: Австро-Венгерская, Германская, Российская и Османская. Зато в России к власти пришли большевики, США вступили в глобальную политику. Версальская система международных отношений признал Германию виновной в развязывании Первой мировой, репарации и военные ограничения нанесли значительный ущерб экономике страны и привели к приходу к власти Адольфа Гитлера.
Однако история мира могла бы пойти другим путем, если бы в 1918 году в Германии не разразилась революция и немецкие войска, воевавшие на чужой территории, не согласились бы на капитуляцию. Итак, представим, что Германия, которая в 1918-м сумела вывести из войны Россию, и использовав преимущества Брестского мира и продовольственные ресурсы из Украины, стабилизировала внутреннее положение, ликвидировала коммунистические и революционные выступления и одержала ряд побед на западном фронте, взяла Париж и добилась почетного мира с США и Великобританией. Мы не можем точно сказать, что бы было и как бы после этого изменилась европейская история, но можем спрогнозировать, чего бы не было, если бы победила Германия.
После победы Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии в Первой мировой войне, на карте Европы не возникли бы Польша, Чехо-Словакия и Югославия. А США так и не стали бы самой богатой страной мира и не начали бы мировую экспансию в виде военных интервенций во Вьетнам, Ирак и тому подобное. Скорее всего США, находясь в тени европейской империи — Великогермании, напоминали бы нынешнюю Канаду — мирный и уютный очаг стабильности и процветания, который никому не угрожает и заботится о благосостоянии своих граждан. Германия же взамен оставалась бы консервативной монархией с аристократической культурой, юнкерским этикетом и благородными офицерскими военными традициями.
Россия, которая за Брестским миром 1918 года потеряла 25 % европейской территории площадью 1,5 млн. кв. км, превратилась бы в отсталую, выигранную азиатское государство, вдавленную в евразийские леса, которая после большевистского переворота скорее всего распалась бы на Сибирь, Дон, Северный Кавказ, Дальневосточную республику и другие безопасные для цивилизации политические образования.
Большевизм стал бы мелким историческим недоразумением в истории, специфическим общественным экспериментом, как, например, Парижская коммуна, который имел место в 1917-1919 годах в некоторых областях России и Сибири, но быстро был нейтрализован странами-победителями в мировой войне. Не было бы ни Сталина, ни Нэпа, ни индустриализации, ни пятилеток, ни репрессивного тоталитарного режима. СССР никогда бы не появился, а коммунизм никогда бы не распространился на Китай, Кубу, Корею, Вьетнам, страны Центрально-Восточной Европы, и около 100 млн людей не погибли бы от коммунистических репрессий. Не было ни Мао Цзэдуна, ни Ким Ир Сена, ни Пол Пота, ни Фиделя Кастро, ни никакого другого коммунистического диктатора, превративших жизнь своих народов в ад.
Вторая мировая война никогда бы не началась, ведь усатому австрийскому художнику Адольфу Гитлеру не было бы нужды «поднимать Германию с колен». Не было бы Холокоста, концлагерей, нацистских преступлений. В центре Европы существовали бы две стабильные немецкоязычные империи, пронизанные культурой и этикетом прусских юнкеров и австро-венгерской аристократии. Период 1940-х прошло бы тихо и спокойно, сопровождаясь появлением новых направлений в искусстве, музыке и кино.
А что было бы с Украиной?
В Украине же после 1918-го продолжал бы править гетман Скоропадский, который за семь с половиной месяцев сумел навести порядок в охваченной революционной стихией стране, превратив государство в единый очаг стабильности и экономического роста на руинах бывшей Российской империи. Никакая Директория, Петлюра с Винниченко, махновцы, ни тем более российские большевики не помешали бы стабильности монархического гетманского режима, который медленно но уверенно проводил украинизацию, а в селе опирался на средний класс и хозяйства фермерского типа.
Украина бы не понесла ни гражданской войны, ни анархии и атаманщины, ни потери государственности. Наше государство не захватили бы русские большевики, не было бы трех Голодоморов, русификации, сталинских репрессий. История Украины 1930-х годов, вместо трагической страницы Голодомора, Гулага, «Расстрелянного возрождения» и др напоминала бы историю США, где самой печальной событием была бы экономическая депрессия.
Скорее всего Украина существовала бы как монархия британского типа, с класократичною формой правления (по концепции главного монархиста Вячеслава Липинского) и гетманской династией во главе. Казацкие титулы, Запорожская символика, украинизация-такими были бы политические реалии украинского государства сегодня. Украина напоминала бы современную Великобританию, в которой гетманский трон воспринимался бы как дань национальным традициям по фактической парламентарной формы правления.
Гетманская Украина в берлиноцентровой Европе не имела бы ни одной из самых актуальных сегодняшних проблем. Украину не волновал бы вступление в Евросоюз, ведь наше государство еще от Брестского мира 1918 года входила бы до европейского содружества как союзное государство, причем на значительно больших правах, чем запятнаны антантовским прошлым Франция или Италия. Мы не имели бы проблемы российского сепаратизма и российской агрессии, как и не имели бы России среди своих соседей. Скорее всего, на востоке Украинское государство граничило бы с Большим войском Донским — федерацией населения Северного Кавказа, с Калмикией или какой-то из республик Поволжья.
Языком международного общения скорее всего была бы немецкая, которую в Украине знали бы так же, как сегодня русский. Зато русскую, за сто лет существования Гетманского государства, наверное, знали бы так же, как сегодня монгольскую — ведь какой смысл изучать язык развалившейся в прошлом веке империи? Проблемы русификации были бы очевидно решенными еще в 1920-1930-е годы, хотя вероятно, к этому времени могли бы существовать какие-то лингвистические анклавы или демократические резервации для русскоязычных — преимущественно белогвардейских потомков переселенцев и старообрядцев с косоворотками и ушанками как национальной одеждой.
Коррупция как одна из ключевых проблем современности, очевидно, была бы на таком же уровне как сегодня в Австрии или Германии, ведь украинцы переняли бы немецкие методы борьбы с этим злоупотреблением. В конце концов, сама монархическая форма правления вряд ли способствовала бы коррумпированности власти, ведь гетман — выборный президент на пять лет, поэтому никакого смысла наворовать у самой себя и убежать за границу для власти не было бы. Наверное, самыми большими проблемами гетманской Украины 2018 года были бы беженцы из Азии и Африки, а также митинги молодых либералов относительно отказа от монархии как от пережитка прошлого и введение республики, которые бы регулярно разгоняла бы Государственная стража.
А как же Львов?
Львов (Лемберг), конечно, оставался бы в составе Австро-Венгрии, а западноукраинские земли были бы выделены в соответствии с соглашением с Украиной в Коронный автономный край — Галицию, с украинским самоуправлением, при тесных связях с Украинской державой гетмана Скоропадского. Австрийская архитектура Лембергу никогда бы не было искажения советскими архитектурными стилями и хрущевками, советской совковой ментальностью и культурой. Это был бы успешный и выдающийся европейский город, жители которого были бы частью Старой Европы без каких-либо гастарбайтеров. Поляки как народ, который во время войны проявлял сепаратистские тенденции и контактировал с враждебной Антантой, не получили бы своего государства и никогда бы угрожали украинской Галичине. Польский революционер Юзеф Пилсудский долго сидел бы в тюрьме за ограбление поезда, а украинская Галичина сусідстувала бы с союзной Германией.
Войны Польши против ЗУНР, сотни тысяч репрессированных украинцев, польского национального гнета на западноукраинских землях, пацификации, и, наконец, польско-украинского конфликта на Волыни, Галиции и Холмщине просто не существовали. Была бы украинская Галичина под номинальной Австро-Венгерской властью, в которой бы жила определенное количество мирного польского гражданского населения, известного своими барами и танцами. Если, конечно, Австро-Венгерская империя, которую населяли 12 европейских народов с высоким уровнем самосознания и стремлением к независимости, за сто лет не распалась бы, и Галичина не вошла бы в гетманской государства.
Примерно такой могла бы быть история Украины и Европы, если бы в Первой мировой войне победила Германия и ее союзники, до которых тогда входила и Украина гетмана Скоропадского. Мы могли быть в числе стран победителей и никогда не испытать ни большевизма, ни польской оккупации. Но история распорядилась иначе, победила Антанта и в Европе установилась версальская система международных отношений, в которой места для Украины не было.
Оставьте комментарий