Бум стильных кафе в Киеве, стремительное увеличение переводов иностранной литературы на украинскую, стильные люди на улицах Киева и развитие отечественного швейного бизнеса, безумное количество новых украиноязычных групп. Все это началось 5 лет назад, 21 ноября 2013 года, когда люди вышли на Евромайдан, который перерос в Революцию Достоинства. Этот сборник не про все изменения, а лишь о части, которую видно в течение каждого прожитого дня, когда идешь по улице, включаешь радио, смотришь, что читают люди.
Киев после Майдана
Кофе на каждом шагу
В бурные времена, как вот во время Евромайдана, для людей имеют значение маленькие радости, скажем, чашка кофе. Так в Киеве после 2014 года появились новые кафе, локальные винные бары и другие заведения. После 2014 года кофейный Киев изменился радикально. От центра до самых отдаленных массивов пооткрывались стильные и современную кофейные точки. А профессия бариста (человек, который варит кофе) стала дефицитной и хорошо оплачиваемой. Мы узнали историю создания нескольких таких кофеен.
Прошел год с тех пор, как кофейня открыла дверь. За это время отремонтировали помещение, научились варить кофе, собрали бумаги и разрешения. Заведение назвали «1991. Место свободных людей». Это немного и о них самих – представителей креативного класса, которые вдыхают жизнь в районы больших городов, и о всех, кто что-то делает, не ожидая благоприятных обстоятельств.
1991 – количество добрых дел, которую владельцы задекларировали воплотить, вероятно, вместе с посетителями. Кто-то может назвать это рекламой, Назар считает это социальной ответственностью бизнеса. Говорят, для них важно не просто зарабатывать, а строить вокруг заведения сообщество.
Например, в День защиты детей, вырученные на продаже кофе деньги перечислили больной девочке. Высадили цветы на двух клумбах, поставили неподалеку заведения лавочку. Поставили на улице металлическую миску с водой для собак. Кто-то не оценил жеста и украл сосуд. Владельцы все же не унывают. На малом бизнесе многое держится, он должен подавать пример, считает Назар. На стенах – фотографии героев материалов в издании Ukraїner. «Хотим, чтобы посетители заведения видели, сколько классных людей в стране, чтобы понимали, что не все так плохо и что станет лучше, если работать», – говорит Ирина.
Самым сложным в деле оказалось понять, как все устроено. «Не хватает специального центра (пусть и платного), куда люди, которые хотят открыть бизнес, могли бы обратиться, чтобы понять, куда идти и что и в каком порядке делать. Мы все искали сами, но никогда не знаешь наверное, уже все бумаги собрали. Спрашивали знакомых, искали в интернете. Законы меняются, и не всегда знаешь, как действовать», – делится Назар.
Супруги не ждет, когда окупится дело: приобретение помещения – большая инвестиция. Зато имеют точку безубыточности: количество кофе, которую должны продавать ежедневно, чтобы выйти в ноль. Для тех, кто хотел бы открыть собственное дело, но колеблется, у супругов один совет: меньше рассуждать и больше действовать.
Бум переводов
Если взять все книги, что получили одну из Пулитцеровской, Буккерівської и Гонкуровской премий (а всего было отмечено 256 произведений), украинской 7 произведений переведено еще при Советской Украины, 13 – с 1991 по 2014 год и 35 – после Революции Достоинства, с 2015 года.
Ранее большинство иностранной литературы можно было приобрести преимущественно на русском. Сейчас украинские книгоиздатели все активнее переводят как современные популярные сочинения, так и классиков мировой литературы. Толчок к развитию рынка переводной литературы дало ограничения на ввоз российских книг на территорию Украины, введенное 2016 года.
Лидером переводов произведений-лауреатов упомянутых премий ожидаемо является “Клуб семейного досуга” (10 переводов), который в 2017 году занял первое место среди издательств Украины по суммарным тиражом книг (11 млн. за год). На втором месте с 8 переведенными книгами – “Издательство Старого Льва”, третье место и 7 переводов – у “Фабулы” (на сайте издательства подчеркивается, что перевод лауреатов международных премий является приоритетным направлением их деятельности).
Как бренд Made in Ukraine стал модным
Евромайдан дал толчок молодым дизайнерам: на волне патриотизма хотелось поддерживать друг друга, а это можно сделать и покупая товары украинского производства. В Украине начала развиваться собственная швейная индустрия, которая работает на внутренний рынок. До этого мы десятилетиями шили для иностранных брендов, что давало минимум доходов. Зато создание одежды под собственным брендом – высший уровень бизнеса. И украинцы его осваивают.
На экономическом факультете университета Шевченко учились двое студенток: Анна Коваленко и Анастасия Дзюба. Со второго курса начали работать, перепробовали разные работы: маркетинг в агентстве, ассистирование директору инвестиционной компании, экономическая журналистика. Поэтому когда девушки сошлись на мнении, что хотят изготавливать одежду, уже имели представление, как вести бизнес.
От идеи до первого магазина прошел месяц. Девушки одолжили четыре тысячи долларов и двинулись в 200 километрах от Киева до Бердичева, откуда родом Анастасия. Так же открыть магазин в маленьком городе значительно дешевле. В процессе стало понятно: их клиентки живут преимущественно в больших городах. В 2012-м магазин MustHave переехал в столицу. Решились на собственное производство.
Тогда еще не было тренда на все украинское. Некоторые клиентки просили: только без бирочки «сделано в Украине». Однако находились те, кто мог оценить качество модели, ткань. Девушки им благодарны: сформировали свой круг клиентов за несколько лет до того, как начнется Евромайдан, а после него настанет время, когда бирка made in Ukraine станет модной. «Хотелось поддерживать друг друга, а это можно сделать в том числе приобретая украинское», – говорит Анна.
Как-то девушек поддержала первая леди – Марина Порошенко надела платье бренда на празднование Дня государственного флага в 2014-м году. Еще два года после того заказывали «платье, как у Порошенко».
Цех бренда ныне занимает одну тысячу квадратных метров, в компании работают 230 человек. Есть девять магазинов по Украине, также оптовики точечно продают одежду Must Have в Европе – и думают серьезнее развиваться там.
Супруги Алины и Дмитрия Сердюков основали марку одежды byMe. Для старта понадобилось 10 тысяч гривен, чтобы создать мастерскую кожаных ремней. Вместе с тем, Алина и Дмитрий не оставляли основных мест работы. Пока не начали посматривать в сторону украинских дизайнеров одежды, которых больше после 2014-го.
В марте 2016-го супруги пошило первую коллекцию: несколько рубашек и юбок. С ней отправились на ярмарку «Все. Свои». После нескольких показов их марку начали узнавать. После маркета создали страницу в фейсбуке, просматривали ролики о том, как раскручивать бренд в сети. Кроме желания и минимального стартового капитала, весил еще время, когда начали дело.
«Мы стартовали на подъеме нашей моды, сразу после Майдана, когда в тренде было хвастаться украинскими, а не итальянскими сапогами. Если бы замешкались, не уверена, что все сложилось бы гладко. Впоследствии появилось немало других дизайнеров – и заявлять о себе теперь труднее», – говорит Алина.
Патриотизм Євромайдану – лишь одна из причин, почему стало больше украинской одежды, утверждает председатель Ассоциации предприятий легкой промышленности Татьяна Изовит. Другой, более приземленный фактор: после обвала гривны торговым сетям стало выгоднее работать с украинскими производителями.
Модная столица
После Революции достоинства люди наконец почувствовали себя свободными. Это проявилось и в манере одеваться. Выйдите на одну из центральных киевских улиц в час пик. Вот девушка с авангардного цвета волосами в вышитой платье и кедах. За ней – парень в джинсах с подкатами, футболке с ироничным принтом и ухоженной бородой. Его догоняет бабушка в элегантном костюме с яркими аксессуарами.
Это все нынешний Киев – пестрый, разнообразный, все креативнее. Город, который уже не боится индивидуальности, где наконец не ходят «как из инкубатора» (привет, 1990-е!), так как признак статуса – это непременно малиновый пиджак. Город, который раскомплектовывается и уже постоянно не осматривается на других, пытаясь соизволить чужой стиль. Стиль менялся постепенно, но взрыв произошел после Революции достоинства. Люди наконец почувствовали себя свободными. И возможно поэтому, даже не осознавая этого, стали выбирать другую одежду.
«По сравнению с 90-мы на улицы выходить стало интереснее: приятно смотреть на многообразие точек зрения, которые люди выражают через одежду. А еще и безопаснее, ведь еще 10 лет назад, если ты имел собственную концепцию стиля, и она отличалась от перехода на Лыбидской, то нарывался минимум на агрессивные взгляды и комментарии», – говорит фэшн-блогер и основательница магазина Not Basement Катя Давыдова.
Два больших кита – индивидуализм и практичность, – на которых плывут все столичные модники и жители других крупных украинских городов (к сожалению, в городках и поселках все гораздо более консервативно) уже вынесли нас в мировой океан индустрии моды. Теперь направляемся к пониманию того, что избыток вещей загрязняет планету, до того, что подержанной одеждой можно поделиться с теми, кто нуждается. Но большую часть пути пройдена, и это однозначный плюс.
Киев — город революции, ставший центром технологического развития
Несмотря на то, что сотни людей и до сих пор приезжают в города, чтобы почтить память погибших на Майдане, для многих украинцев это уже события далекого прошлого. Однако много молодых украинцев стремятся избавиться от советского наследия и построить новую, блестящую западноевропейскую нацию. И драматические изменения уже начались. Это статья мировой службы ББС о стремительном развитии IT-индустрии в столице Украины.
Украинская молодежь уверенно движется навстречу миру, на киевских улицах запросто встретите ребят, которые разговаривают на трех языках. Украинские программисты изучают английский, поскольку он является основным языком делового общения в Европе. По данным IT-сообщества DOU, 80% украинских айтишников владеют английским на среднем уровне или выше.
Бывшие учредители киевских стартапов теперь зарабатывают миллионные прибыли всемирно известным компаниям. Самые заметные примеры: Алекс Шевченко и Макс Литвин с Grammarly и Ярослав Ажнюк из Petcube. В течение последнего десятилетия сектор ИТ-аутсорсинга вырос с нуля до третьего крупнейшего экспортного сектора Украины. Зарплаты разработчиков программного обеспечения приближаются к западному уровню и составляют примерно 2-3 тысяч долларов, а облагаются по ставке всего 5% (хотя это касается только компаний, зарегистрированных как частные предприниматели). При том средняя зарплата в Украине составляет 250-300 долларов в месяц.
По официальным данным, в 2017 году в Украине было 13 409 IT и телекоммуникационных компаний, а также более сотни многонациональных центров исследований и разработок, как Ericsson, Siemens, Oracle и Magento. Как отмечает Outsourcing Journal, Украина стала основным аутсорсинговым рынком в Восточной Европе. По объемам аутсорсинговых услуг она занимает первые места и в Центральной Европе. Это пятый по величине экспортер ИТ-услуг, по данным консалтинговой компании PwC. А компании, основанные украинскими предпринимателями, как Grammarly, Petcube и Preply, быстро развиваются на мировых рынках и становятся лидерами в своих сферах.
Музыкальный вал
2014 год был тяжелым для Украины. Потеря территорий, тысячи убитых, само существование государства некоторое время было под вопросом – не лучшие условия для развития культуры. И именно в это время появились звезды на любой вкус, — пишет белорусское оппозиционное издание «Наша Нива».
Украина, которая имеет развитый (по восточноевропейским меркам) внутренний музыкальный рынок, постепенно превратилась в крупного экспортера музыки на запад и восток. Страна, которая раньше продавала масло, конфеты, пшеницу и металлы, сейчас экспортирует и продукт культурной индустрии. А это не только деньги – при грамотном позиционировании это привлекательный инструмент «мягкой силы» и культурного влияния за рубежом.
В Украине же сложился самостоятельный очень хороший рынок и сложная система шоу-бизнеса. Деньги текут в Украину, а не из нее. Наши соседи построили отличную концертную систему и качественные национальные масс-медиа. Есть и пиар в виде многочисленных качественных музыкальных и развлекательных телепередач, и государственная поддержка, и техническое обеспечение.
Например, появляется какой-то интересный украинский артист, и он сразу становится героем различных телепередач (играет сам себя в сериалах, выступает героем ток-шоу, различных реалити-шоу, всевозможных «Танцев со звездами» и других развлекательных передач). Такого ресурса в виде десятков развлекательных телеканалов в Беларуси просто нет».
Группа «Фиолет», где Сергей является вокалистом, возник в 2009-м в Луцке. В первые годы коллектив играл всюду, куда брали. Не обходили случая засветиться, да и просто набирались опыта. Сначала ездили на фестивали “за дорогу и ночлег”, но по мере того, как группа из хобби превратилась в профессию, задумывались о гонорарах. Первого заработка в 500 гривен хватило только на бутерброды, но важно было не это. “Мы хотели, чтобы нас воспринимали как артистов, хоть и начинающих. Постановили своей целью зарабатывать концертами», — говорит Мартынюк”
Рос группа, его гонорары, а соответственно и амбиции. “Фиолет” имел несколько альбомов и репутацию одного из самых известных местных коллективов, когда Сергей начал чувствовать творческую духоту. Было лето 2016-го, когда музыкант решил перебираться в Киев. В ноябре ввели квоты на песни и ведения программ на украинском. Сергей стал частым гостем на радиоэфирах, где раньше не бывал.
Роман Муха внедрение квот сравнивает со спасательным кругом для украинских музыкантов. По подсчетам продюсера, за полтора года на этом круге “спасли” минимум 50 новых имен — они регулярно создают качественную, модную музыку на украинском языке. И благодаря квотам их слышит широкая аудитория. Если продолжать, через несколько лет будут собирать залы, уверяет продюсер.
Каким бы настойчивым не был артист, лет пять назад он не мог рассчитывать на успех, которого может достичь теперь, после квот. Много работать — лишь часть процесса, в придачу нужна площадка, где можно представить свое творчество. И квоты его дали. До сих пор молодые исполнители из Украины — украиноязычные, русскоязычные — почти никого из радио и ТВ не интересовали, ведь эфир заполнялся продукцией из России.
Когда группа отправляется в тур по областным центрам, то замечает, что в городе за две недели может произойти до десятка концертов молодых украинских исполнителей. На каждый покупают билеты. После квот Мартынюк почувствовал, что стало больше и украинской музыки, и площадок, где она звучит, и внимание музыкальных продюсеров и радиоведущих. “Количество не всегда соответствует качеству, но провоцирует здоровую конкуренцию”, — считает музыкант. Расширилась и аудитория группы. Если раньше музыканты условно причисляли к ней студенток филологических факультетов, то теперь это бизнесмены, дизайнеры — представители креативного класса, способные платить за музыкальный продукт.
Оставьте комментарий